Я семь лет был деканом режиссёрского факультета ГИТИСа и очень часто ко мне обращались мои знакомые и не только знакомые с просьбой порекомендовать хорошего молодого режиссёра. Я понимал, что это важно, потому что театр в данном случае приобретает хорошую постановку, а режиссёр имеет возможность воплотить свой замысел на профессиональной сцене. Мне кажется, что эта проблема актуальна всегда и при помощи проекта «Театральный питчинг» мы имеем возможность разрешить эту проблему. Мы очень признательны Президентскому Фонду Культурных Инициатив за то, что они поддержали эту идею и выделили средства на её реализацию.
А для чего по Вашему мнению нужен «Театральный питчинг» и в чём его преимущество перед другими лабораториями?
Действительно, на территории России проходит огромное количество разнообразных лабораторий. На сегодняшний день, это самый востребованный способ взаимодействия театров с режиссёрами. Когда не просто принимается устная или письменная заявка на постановку спектакля, а когда режиссёр в течении нескольких дней доказывает состоятельность своей идеи через производство какого–то фрагмента спектакля уже в реальном сценическом пространстве, совместно с актёрами, с выставленными декорациями. Конечно, это уже более показательно и убедительно. Театры зацепились за возможность увидеть наглядно то, что может режиссёр и тогда лаборатории начали разрастаться по всей территории России. С одной стороны, это прекрасно, с другой же стороны, количество лабораторий далеко не всегда переходит в качество.
Поясните, пожалуйста, что Вы имеете ввиду?
Я имею ввиду то, что зачастую лаборатория проводится ради проведения лаборатории. Это делается спустя рукава. Просто собираются заявки, просто приглашаются жюри, потом просто приезжают режиссёры их просто отсматривают эксперты, и очень часто это заканчивается ничем. Встретились, посмотрели, режиссёры поработали и разъехались. Происходит это по двум причинам. Во-первых, потому что довольно часто эскизы и режиссёрские предложения недостаточно проработаны, а во-вторых, театр не очень точно понимает, чего он хочет и какой ему нужен материал. Поэтому зачастую эти встречи оказываются ни к чему не обязывающими просмотрами, не приносящими никаких результатов. Механизм, который мы предлагаем в проекте «Театральный питчинг» более продуманный, основательный и, на мой взгляд, более результативный.
Расскажите, пожалуйста, подробнее в чём это проявляется?
У нас довольно широкий охват аудитории. Мы предлагаем присылать заявки не только профессиональным режиссёрам, но и актёрам, у которых есть опыт постановки на сцене, а также студентам выпускных курсов режиссёрских факультетов. Причём заявки принимаются не в виде того, что бы хотел поставить режиссёр, а заявка должна включать в себя разработанную режиссёрскую экспликацию, приложенные эскизы сценографии и костюмов, устойчивую литературную основу. Самое главное, уже на этапе заявки мы должны видеть готовность режиссёра приступить к началу работы над спектаклем.
Большой ли конкурс предполагается среди режиссёров-участников?
Да, у нас довольно большой конкурс «на одно место», то есть мы планируем получить не менее 100 заявок на участие в конкурсе, из которых специальный экспертный совет будет отбирать 10 лучших. Эксперты – люди театральные, опытные: режиссёры, театроведы, директора театров, с серьёзными профессиональными критериями и поэтому я думаю, что уже на этапе отбора мы попробуем выбрать наиболее готовые к работе заявки. Мы связываемся с режиссёрами, если это необходимо, уточняем какие-то моменты. То есть на данном этапе идёт подробная, подготовительная работа, прежде чем определить 10 победителей.
Что будет дальше после определения победителей?
Далее эти 10 человек будут собраны в Брянске, на базе Брянского театра драмы им. А. К. Толстого и в течении трёх дней с ними будет проведена серьёзная подготовительная работа. Художественный руководитель нашего проекта Адольф Яковлевич Шапиро будет проводить, так называемую, тренировку, которая подготовит участников к встрече с артистами. То есть, на данном этапе, заявка будет проходить некий «арт-обстрел»: будут задаваться вопросы, будут выясняться какие–то новые смыслы, способы постановки этого спектакля, то, как режиссёр подходит к материалу, как он собирается реализовывать свой замысел с артистами, как будет воплощать это в пространстве, то есть первые три дня будут посвящены очень очень очень серьёзному тренингу. За эти три дня каждая из заявок может существенно измениться, мы надеемся – в лучшую сторону. Замысел может уточниться, обостриться, некоторые моменты станут более точно подготовлены к практической реализации. То есть это будет серьёзная трёхдневная, большая, многочасовая работа.
Как будет выстраиваться работа в оставшиеся дни?
Когда участники пройдут эту «режиссёрскую мясорубку», режиссёр получит на ближайшие 5 дней необходимых ему актёров. Для этой цели в Брянском театре мы собираем всех артистов Брянского областного театра драмы им А. К. Толстого, всех артистов других брянских театров, которые будут принимать участие в лаборатории, также возможно, что на это время приедут артисты из близлежащих городов, которые захотят принять участие в этой работе.
То есть выбор будет довольно большой, и режиссёр сам сможет выбрать артистов, которые необходимы ему для работы?
Да, это будет серьёзный выбор, это не то, что режиссёр из трёх должен выбрать двух, а выбор будет из довольно-таки большого количества актёров. То есть, около сотни артистов, из которых режиссёр сможет выбрать себе необходимых. Мы специально предполагаем некий кастинг, знакомство с артистами.
Ведь каждому из 10 человек необходимо где-то репетировать. Есть ли у театра репетиционных площадок у театра или они будут репетировать по определённому расписанию?
Конечно, каждый режиссёр получает в своё распоряжение определённое пространство театра. Мы насчитали, минимум десять пространств внутри Брянского театра, в которых можно работать. Заранее участники могут ознакомиться со всеми площадками и выбрать ту, которая им будет по душе, тем более на сайте проекта есть подробнейшая виртуальная экскурсия по театру. Мы с директором и заведующим постановочной частью определили 10 репетиционных точек, которые будут максимально удобно организованы для работы режиссёров. То есть команда будет репетировать не в коридоре и не по остаточному принципу, а они могут работать 5 дней каждый на своей репетиционной точке, имея своих артистов и для этого могут использовать всё возможное время.
Важный момент, что на протяжении 5 дней театр полностью останавливает свою работу, не будут проводиться ни спектакли, ни репетиции, ничего. Весь театр будет отдан под питчинг. Далее каждый режиссёр выберет пространство, где он будет показывать свою работу. Может быть, он планирует показать её не на большой, а на малой сцене, а может быть это будет променад – бродилка, а может быть это спектакль, который было бы здорово показать в фойе и т.д. П о графику режиссёр получит необходимое количество времени на площадке. Большую сцену мы будем делить пропорционально, потому что уже пришло довольно много заявок на большую сцену. Мы планируем, что за эти 8 дней каждый из режиссёров получит возможность серьёзно вцепиться в свою работу и довести её до очень хорошего качества. Также всё это время на территории театра будут присутствовать эксперты, и каждый из режиссёров при необходимости может запросить какую-то помощь, консультацию или обратную связь, а в процессе репетиций мы можем сделать обсуждение, то есть это будет, что называется, работа под присмотром и максимальной включённости специалистов.
Будут ли какие-то приглашённые эксперты или люди, заинтересованные в молодой режиссуре?
В отличии от большинства лабораторий, мы планируем пригласить в Брянск довольно существенное количество руководителей провинциальных театров. То есть 10 июня мы проведём некую «ярмарку», то есть соберём достаточно большое количество руководителей региональных театров, если кто-то не сможет приехать, мы планируем сделать онлайн показ работ. Далее будет проведено обсуждение – круглый стол, где все будут высказываться об увиденном, делиться своими впечатлениями, давать свои оценки режиссёрам, то есть это будет чёткий, жёсткий, откровенный, профессиональный разговор об увиденном.
Что должно стать итогом этого обсуждения?
Мы надеемся, что каждая заявка найдёт своё пространство, то есть каждый режиссёр найдёт тот театр, в котором он сможет воплотить свой замысел в жизни, а театр найдёт своего режиссёра, который подходит ему, с точки зрения эстетики, языка, взгляда на материал. Это должно стать соединением интересов с обеих сторон. И всё-таки это будет происходить на достаточно широком поле, не один театр – один режиссёр, а много театров и много режиссёров. Это что касается участников, прошедших на второй этап лаборатории. Более того, те заявки, который его не пройдут всё равно будут переданы заинтересованным театрам. Также все присланные заявки есть на сайте для того, чтобы любой заинтересованный в режиссёре руководитель мог связаться и договориться о сотрудничестве.
То есть получается некая режиссёрская база?
Да, конечно. Мы хотим, чтобы формировалась открытая база взаимодействия театров и режиссёров. На сегодняшний день базы молодых режиссёров, базы тех, кто готов осуществлять свои работы в театре, как будто бы не существует. Вероятно, они есть локальные, но этот проект позволит создать обширную базу режиссёрских имён, которые будут оснащены работой. Поэтому есть ощущение, что работа проекта не ограничивается сроками проведения, работа может осуществляться круглогодично.
Владимир Григорьевич, Вы ведь состоите в экспертном совете, Вы отсматриваете уже присланные заявки. Какой по Вашему мнению должна быть идеальная заявка? Смотрите ли Вы на литературную основу? Должна ли она быть или это может быть импровизационный текст? Что такого должно быть в заявке, чтобы она заинтересовала Вас, как эксперта?
Конечно, идеальной заявки не существует. На мой взгляд, заинтересовывают те заявки, где проявляется личность человека, то есть очень точно видна художественная позиция, взгляд, где чувствуется современность подхода, сегодняшнее звучание материала. Всегда интересно на какой литературной основе базируется режиссёр, потому что он, как правило, работает на основе текста. Сегодняшнее звучание материала тоже оценивается, но в первую очередь, мы смотрим на тот подход, который предлагает режиссёр, его взгляд на материал, на современность, на жизнь людей, на театральные тенденции. Всё учитывается. Конечно, мы пытаемся угадать, кто готов к тому, чтобы реализоваться. Это, в первую очередь, вопрос опыта и насмотренности, у многих экспертов есть многолетний педагогический опыт. Приходится угадывать, что кроется за этим по тексту заявки, а это непросто. Потому что есть режиссёры, которые прекрасно пишут, а поставить ничего не могут, а есть наоборот. Поэтому приходится доверять своему опыту и чутью.
А если, необходимо одним словом охарактеризовать данный проект, то какое бы это было слово? Что оно значит для Вас?
Если нужно сказать одним словом, то – это контакт. Контакт — это замыкание режиссёров на театр и театра на режиссёра. Это контакт! Я считаю очень важным, что мы создаём структуру на территории, которой можно вести серьёзный профессиональный диалог. Важно то, что это не происходит так, что все пришли, похлопали и разошлись, важно, что у этого будет результат. К слову, 10 июня, кроме того, что будут гости, эксперты и руководители театров, будут зрители, которые возможно своими аплодисментами тоже будут поддерживать заявки. Так что сразу же будет отклик, мы даже думаем о том, чтобы по итогу предложить зрителям поставить плюсик рядом с понравившейся им фамилией, тогда у руководства театров будет обратная связь от потенциальных зрителей. То есть, это в первую очередь, контакт!
Спасибо Вам большое, Владимир Григорьевич!
Интервью Сухановой Яны